Редкая находка. Камень, который в США ценится на вес золота, нашли у нас в карьере

Розовый кварц притягивает любовь, лунный камень лечит чахотку, а янтарь усиливает «львиную» энергетику — эти мифы прочно укоренились в массовом сознании. Однако научное сообщество занимает принципиально иную позицию, выступая против псевдоцелительских практик.

Основательница бренда «Первый геологический» Алина Клюйкова с самого начала руководствовалась личным опытом и искренним восхищением миром минералов. Для неё каждый камень — это история, которую можно прочитать, если понять его язык.

Ежедневно она сталкивается со стереотипами, предрассудками и давлением со стороны сторонников эзотерики, но, несмотря на это, продолжает исследовать богатство приморских месторождений. 

— Алина, с чего началась твоя любовь к геологии? Это была любовь с первого взгляда?

— С самого детства! — смеётся. — Я выросла в Дальнегорске, а это, знаете, настоящая столица геологов. Вокруг — сплошные карьеры, шахты да камни. Даже школьные проекты у меня были про минералы. А в библиотеке я пропадала часами: читала, конспектировала, изучала. Но чем больше узнавала, тем больше появлялось вопросов.

Иногда находила какие-то камни прямо на дороге и бежала с ними в музей — спрашивала, что это такое. В итоге просто поняла: моя жизнь навсегда будет связана с минералами. Геология — это же невероятно красиво!

— Почему решила переехать во Владивосток?

— Будем честны: здесь намного больше возможностей. Переехала к отцу, хотела поступать на геолога, но провалила математику. При этом знания, накопленные во время дальнегорской практики, мне позже очень пригодились. Полевые работы и изучение месторождений оказались ценнее, чем сухая теория.

— А как ты нашла единомышленников для раскопок? Я думала, это исключительно студенческая история.

— Вовсе нет! Это больше история о людях, чьи интересы сходятся. Сначала ездила с музейными экспедициями, потом обрастала связями. Владельцы частных коллекций стали моими главными учителями — показывали, рассказывали, открывали секреты. Заброшенные карьеры под Кипарисово, потухшие вулканы. Главное — желание искать. Кстати, иногда самые интересные находки скрываются там, где уже прошли промышленные разработки.

— Геология – это основной вид деятельности на сегодняшний момент?

— У меня наконец-то появилась возможность сконцентрироваться на том, что я действительно люблю. Я создаю украшения с местными камнями, хоть это и не совсем прибыльное дело. Скорее это идейная работа, и мне очень помогает поддержка подписчиков и моих близких.

«Первый геологический» работает три года, а с камнями я дружу уже восемь. Открыла его от отчаяния: во Владивостоке всё либо китайский ширпотреб, либо эзотерический бред. А у нас в Приморье — уникальные месторождения. Я хочу донести простую мысль: камень — это история планеты, а не «талисман для любви». Он не решит ваши проблемы, но может рассказать нечто более важное.

— Почему украшения, а не научная лаборатория? Ведь ты могла пойти в фундаментальную науку.

— Знаешь, мне просто нравится создавать вещи, которые можно носить. Держать камни в кармане как-то нелепо, а в украшении они оживают. Плюс я всегда любила рисовать. Так и родилась идея бренда — соединить геологию с искусством. Для меня камни — не столько наука, сколько эстетика.

Можно ведь одновременно вести полевые работы, собирать коллекцию и создавать украшения. Опыт никуда не денется, а направление всегда можно сменить, я уже набралась «насмотренности».

— Помнится, ты сразу предупредила, что не будешь рассказывать сказки про «розовый кварц для любви».

— Да, у меня на этот счёт принципиальная позиция. Меня постоянно спрашивают: «А этот камешек сделает меня богатой?». Я просто теряюсь. Смотрите: у меня 120 килограммов камней, но никаких миллионов с неба не свалилось. Однажды ко мне в магазин пришла женщина с активной формой туберкулёза. Она сказала, что литотерапевт посоветовал ей лечиться лунным камнем. После этого я окончательно разочаровалась во всей этой «магии».

Многие просто наживаются на доверчивых людях, сами не веря в эту ерунду. Мне отвратительна такая позиция. Хотя я понимаю, когда камень становится талисманом. Но непростительно продавать ложь под видом помощи.

— А есть какие-то особенные, редкие находки?

— В Дальнегорске есть заброшенный карьер, который местные используют как озеро для купания. Я много раз видела там красивые кристаллы и думала — ну, горный хрусталь, ничего особенного. Но однажды присмотрелась: а почему у них четыре грани? Оказалось, это данбурит — минерал, чьи месторождения в мире можно пересчитать по пальцам.

В США его ценят на вес золота. А я два года ходила мимо, думая, что это обычный кварц. До сих пор в обиде на себя за такую невнимательность.

— Сталкивалась ли ты с осуждением со стороны геологов? Доверяют ли тебе в профессиональной среде?

—  Раньше сильно переживала на этот счёт. Мне высказывали – но не ювелиры, а случайные люди из соцсетей. Осуждение было и есть, но это несравнимо с объёмом поддержки и позитива от близких и подписчиков. Главное уметь абстрагироваться от негатива и продолжать свое дело.

Иногда слышишь: «Девушка, тебе ли этим заниматься?» — но с таким сталкивается каждая женщина в геологии. Забавно, что те же скептики потом первыми предлагают помощь на раскопках. Наверное, всё-таки потому что я девушка. Считают, что мне тяжело.

— Не тяжело ли физически участвовать в раскопках? Всё-таки женские руки отличаются от мужских.

— В раскопках я уже давно, и опыт у меня есть. Бывает, приезжаю с одним аккуратным молоточком, а мужчины с целым арсеналом здоровенных инструментов. Многие действительно предлагают помощь, что-то показывают. Иногда чувствуется снисхождение, но я не зацикливаюсь — люди искренне хотят помочь. 

— Неловкий вопрос: но удобно ли работать с длинными ногтями?

— Я начинала с коротких, и с каждым разом они мне казались слишком короткими. Как это назвать? Ногтевая слепота? - рассмеялась Алина. — Я хотела, чтобы пальцы выглядели длинными, поэтому никогда себе не отказывала в удлинении.  Однажды мне сделали ногти перед самым выездом на карьер, ну не срезать же. Я поехала с безумно красивым маникюром. Оказалось, это очень удобно. Ничего не сломалось, не произошло ни одной отслойки — и мне это очень нравится. Ногти — это для души, и они мне совсем не мешают.

Фото: Алина Клюйкова