В очкурах на Вторяке есть хорошая чифанька. Поняли фразу? Значит, вы из Владивостока!

Велик и могуч владивостокский язык. Он полон парадоксов и экзистенциального обаяния. К примеру, летом самое популярное слово "Шамора". Все хотят на неё съездить, её частенько ругают, почти у каждого горожанина есть селфи оттуда. Главный Мумий Тролль страны Илья Лагутенко даже посвятил ей альбом. При этом Шаморы не существует. Не пугайтесь, неместные читатели. Владивостокцы не грешат путешествиями в параллельные миры. Километрах в 30 от города в Уссурийском заливе расположена небольшая бухта, которая в документах значится "Лазурная". Однако никто её так не называет, все говорят Шамора (ударение на первый слог). С китайского переводится как "песчаная пустыня". Это старое наименование прекрасного географического объекта, которое пытались искоренить после событий на острове Даманском. Кстати, на Шаморе песка море, но это совсем не пустыня, особенно в пляжный сезон. Бухта считается главной туристической Меккой города.

Владивосток — это какая страна?

Вернёмся к таинственной фразе "В очкурах на Вторяке…". В переводе с владивостокского на русский она означает примерно следующее: "В малолюдном и не самом престижном уголке района "Вторая Речка" стоит посетить аутентичное недорогое китайское кафе". Звучит невероятно скучно, правда? Вот поэтому владивостокцы и украшают свой язык яркими и сочными мазками. Кстати, на карте Вторую Речку вы не найдёте. Официальное название — Советский район.

"Когда я приехала в Питер, первый вопрос, который мне задали: а во Владивостоке на каком языке говорят? Это какая страна-то?", — с улыбкой рассказывает знакомая.

Жители города нашенского ценят время, а потому нередко сокращают слова. Так, "японка" — это автомобиль, произведённый в соседней стране Восходящего солнца. "Птичка" — не пернатое создание, а прежде всего вкуснющие конфеты "Птичье молоко". Их изобрела Анна Чулкова, технолог Владивостокской кондитерской фабрики, почти 60 лет назад. Тогда появился обычай возить "Птичку" в качестве подарка в другие города России. Традиция бережно сохраняется по сей день.

Кстати, если кто-то урежет название города до "Владика", это с потрохами выдаст "понаехавшего". Что за амикошонство? Мы — взрослый солидный город. Мы — Влад!

Гулять по "Красоте"

Владивостокцы — очень интеллигентный народ. У нас никогда не произнесут вульгарное "Ты — дурак", когда надо охарактеризовать уровень умственного развития собеседника. Мы аккуратно поинтересуемся: "Ты что, с Шепеткова?". Объясняем: в Ленинском районе есть улица Шепеткова, где находится краевая клиническая психиатрическая больница. В качестве синонима к шепетковщине может быть использована фраза "Мозгов как у корюшки". Урок лексикологии: корюшка – небольшая, но очень вкусная рыбка, широко почитаемая во Владивостоке. В честь неё проводят фестивали. Корюшка — несомненный территориальный кулинарный бренд. К сожалению, рыбёшка глупа, она клюёт не на порядочную наживку, а на её поролоновую имитацию.

Во Владивостоке всё не такое, каким слышится. Так, район "БАМ" не имеет никакого отношения к легендарной железной дороге Байкало-Амурская магистраль. Наша аббревиатура расшифровывается как "Батальон Армейской Милиции".

Что первым делом придёт на ум жителю Черноземья при слове "гребешок"? Держу пари, воображение нарисует расчёску для волос. Истинный житель Владивостока никогда про волосы не подумает. Он прекрасно знает, гребешок — это морепродукт, деликатес, моллюск, который можно есть сырым.

Если абориген предлагает вам встретиться на заре, не вздумайте просыпаться чуть свет. Во Владивостоке "Заря" — остановка общественного транспорта. Несколько лет назад она была начальной и конечной для многих автобусов и троллейбусов. Сейчас транспортная схема изменилась, но традиция назначать встречу именно в этом месте осталась.

Следующая фраза — настоящая криптограмма для непосвящённых. Владивостокцы любят гулять по "Красоте" или по проспекту Красоты. При этом проспекта с таким названием не существует и никогда не существовало. Это народное название отрезка улицы Всеволода Сибирцева. Просто отсюда открывается потрясающий вид на бухту Золотой Рог, Золотой мост и порт Владивосток. Особенно красиво здесь по вечерам, когда сверкающий волшебными огнями город отражается в морской глади.

Чтобы язык развивался, надо больше рожать

Учитывая многообразие речи жителей дальневосточной столицы, может, уже пора выпустить "Владивостокско-русский словарь"? Дать в нём перевод с уникального местного языка на всероссийский. Этот вопрос "ВВ" адресовал Василию Авченко, известному приморскому писателю. В его увлекательном документальном романе "Дальний Восток. Иероглиф пространства", в том числе, исследуются дальневосточные регионализмы.

"Не думаю, что наш язык особенный, — безжалостно констатирует писатель. — У нас город нового освоения, по-настоящему коренных здесь просто нет. Соответственно, и диалекту взяться неоткуда — у нас все понаехавшие, из Сибири, из средней полосы и бывших советских республик. Это не Липецк и не Орёл, где роды могут жить по 500 лет. Ну, да, есть несколько местных словечек, но и то, как показывает проверка, далеко не все из них действительно местные. Та же "гостинка" бытует в Калининграде и других портовых городах".

Благо, Василий Авченко не стал "отбирать" у владивостокцев "чифаньки", но всё равно сделал оговорку:

 — Это слово и владивостокское, и хабаровское, и благовещенское. Очкуры, пожалуй, наше "изобретение". Но оно морское, флотское. Сошло на берег и прижилось во Владивостоке. Пока живёт язык, пока живёт народ-носитель, язык изменяется, одни слова отмирают, другие появляются. Надо рожать больше детей, тогда и язык продолжит развиваться.

Василий уверен, что во Владивостоке меньше местных словечек, чем в Санкт-Петербурге или Новосибирске:

— Но кое-что есть. Моё любимое слово "сопка". Но и оно не местное, а привезённое. "Сопка" бытует и в Забайкалье, и на Камчатке, и даже в Крыму. А словарь я выпускал уже. Лет 15 назад была такая книжка "Глобус Владивостока". Можно обновить её и переиздать.

Разговорник для гостей Владивостока

(Расшифровка примерная, оттенков у диалектных слов много)

Вторяк — район города Вторая Речка.

Гостинки — девятиэтажные панельные дома гостиничного типа, которые сумбурно строили в 60-70-е годы для трудящихся. Дешёвое жильё считалось временным, но в итоге в клетушках площадью от 9 до 18 метров обитали поколениями.  

Держи краба — приветствие, как правило, мужское, надо пожать руку.

Зелёнка — знаменитый приморский авторынок "Зелёный угол", крупнейший на Дальнем Востоке

Корень — конкретно женьшень, ценный дикорос.

Красота — видовая площадка на Всеволода Сибирцева 

Медведка — креветка, а не насекомое.

Набка — конкретно набережная Спортивной гавани.

Очкуры/чигиря — сомнительная территория, задворки, малолюдные районы на окраине города.

Спортивка — большой китайский рынок на улице Спортивная. Тут можно одеться, отобедать в одной из чифанек, сходить в салон красоты, сделать татуировку.

Сунька — приграничный город Суйфэньхэ в Китае. Во Владивостоке считается чем-то родным. Там однажды побывал точно каждый житель.

Ходить по кошке — гулять в окрестностях Токарёвского маяка

Цесарка — набережная Цесаревича.

Чайка — человек-попрошайка.

Чифанька — кафе, где готовят традиционные китайские блюда. Слово произошло от китайского "чшифань" ("есть"). Иногда "чифаньками" называют любые недорогие точки общепита.

Чифанить — принимать пищу.

Чилима́ — разновидность владивостокской погоды: не то туман, не то морось.

Японка — машина, иномарка.