Егор Губарев: мы можем грустить, плакать, пить водку, но мы со всем справимся

Исполнитель роли Саньки Рябинина в сериале «Мир! Дружба! Жвачка» (18+) Егор Губарев побывал во Владивостоке. Третий сезон проекта стал рекордным для онлайн-кинотеатра PREMIER (18+) по количеству просмотров и вовлечённости. И в городах России проходят встречи с актёрами и мастер-классы от героев уже культового молодёжного сериала. В эксклюзивном интервью «Вечернему Владивостоку» Егор Губарев рассказал, почему Санька Рябинин — супергерой, почему зритель по-прежнему горит человеческими отношениями 90-х, а также — о любимых японских машинах и о вайбе города,

— Как изменилась твоя жизнь после сериала?

— Мы записываем интервью во Владивостоке! Этим можно описать всё! От одного до другого края России мы распространили наш сериал. Я ни в коем случае не зазнался, но могу сказать, что это, правда, один из самых популярных сериалов в стране — смело это говорю. Я вижу большой отклик во всех городах, в которых мы были. Даже если жители не знали, что проводится промо-мероприятие, то, гуляя по городу, мы встречали людей, которые узнавали нас и говорили, что сериал, сама история, взаимодействие персонажей помогли решить какие-то ситуации в их реальной жизни. Считаю, что проделана колоссальная работа, и она в невероятном масштабе воспринята зрителями по всей стране. Это безумно приятно. Нас зовут в разные города, и это сводит с ума, это заряжает на новые свершения, новые роли. Сумасшедший фидбэк [обратная связь]! 

— Что крутого в человеческих отношениях в 90-е, пусть даже в сериальные 90-е, чего, возможно, нет сейчас в реальной жизни?

— Нельзя отрицать того, что 90-е — в чём-то страшное время, время свободы, безнаказанности, преступлений. Наверное, это так можно окрестить. Но те люди были не опошленные капиталистическими ценностями. Я считаю, что на первом месте должно стоять развитие души. Люди не были отравлены пошлостью, гадостью, и я это уважаю. Я уважаю людей, которые тогда жили и сохраняли эти эмоции, эти чувства; которые донесли всё это до наших дней и современной молодёжи. И радует, что некоторые молодые люди придерживаются этого нравственного пути. Чудесно, что они этим живут, этим горят.

— Неоднократно ты говорил, насколько крут Юра Борисов. Тут и экранное восприятие — такое же. Как думаешь, почему с 90-х прошло три десятка лет, а всё равно хочется видеть таких персонажей, как Алик, Бык – в случае Борисова, или Данила Сергеевич Багров в культовой дилогии «Брат» (18+) — в случае Сергея Бодрова?

— А потому что, возвращаясь к диалогу о нас: мы можем быть в абсолютно разных экономических тисках, в политических, но русский народ и русский нрав — ты его никуда не денешь. Мы есть мы. Очень чудесно, что для нас в исторической хронологии медиа отпечатались герои Сергея Бодрова-младшего, Юры Борисова — они останутся навсегда. Это показывает то, как мы боремся с проблемами и как мы на них реагируем. Это в какой-то мере — наша стойкость, дух, менталитет. Это мы, на самом деле! Мы можем грустить, печалиться, плакать, пить водку, но, тем не менее, мы сильный народ, и мы со всем справимся.

— В 90-е у многих были схожие страхи. А чего боишься ты?

— Тяжело сказать. Это, скорее, какой-то бокал с разными опасностями. Кто-то боится неуверенности в завтрашнем дне, кто-то боится оказаться ненужным, кто-то боится, наоборот, оказаться нужным, но не на своём месте. Я боюсь не найти себя. И я желаю всем найти себя.

— Путь от «Ералаша», ситкомов до топового сериала «Мир! Дружба! Жвачка» ты прошёл без обучения в театральном. Насколько сложно тебе каждый раз, играя абсолютно разные роли, брать этот характер и убеждать зрителя?

— Вот я много думал над этим вопросом. Он может быть поставлен просто: «Как ты вживался?». А может быть поставлен вот так, и он намного грамотнее и интереснее — этот вопрос. Конечно, тут не обходится без риска: ты всегда боишься стать ненужным, неинтересным; боишься не понравиться. Это — издержка, но без неё никак. Если говорить конкретно об исполнении роли Саньки, то нам очень сильно повезло. Это про наших обычных парней! Мы с тобой записываем интервью в самом обычном дворе, вот здесь приоткрыто окошко. И, если бы сейчас выглянула матушка чья-то, и сказала: «А ну, уходите отсюда!», то я бы её понял, потому что это очень по-живому! В этом — вся русская душа, о чём я говорил раньше, что я редлайном [красной линией] тяну в нашем разговоре. Нам дали сыграть обычных пацанов! Вовка — вообще свой, такой, районный парнишка, который всегда и везде, во всех передрягах. Тот же Санька: от меланхоличного в первом сезоне, в каком-то смысле очень закрытого, трепетного в своём подходе решать вопросы — до абсолютного лидера, на самом деле. К третьему сезону мы видим эту прогрессию в арке персонажа: Саня становится абсолютным лидером, у него есть задатки стабильного, сильного человека, ведущего вперёд.

Но в образе подростков это отражается так, что мы — обычные парни, которые просто живут в своём дворике, поставили свой ларёк. Нам дали карт-бланш на «свинство», прошу прощения (смеётся). Нам дали делать то, что мы хотим, просто в декорациях 90-х.

— Кого бы ты точно хотел и не хотел сыграть, задумывался об этом?

— Наверное, нет. Я не боюсь общественного порицания. Неоднократно слышу от коллег, даже взрослых, что кому-то приходят угрозы, что их роль кого-то очень сильно задела. Есть люди, которые пишут: «А зачем ты, гад, Алика предал?». Такое говорили лично мне неоднократно. Что Никите Павленко [Витя в сериале «Мир! Дружба! Жвачка!»] писали и говорили, я даже не представляю. Хорошо, конечно, что сериал так втягивает в события. Но это и страшно, что некоторые так воспринимают.

Не сильно хотел бы играть отрицательного персонажа. Но я, на самом деле, доверяю режиссёрам: на них сегодня строится весь кинематограф. Режиссёр в старом понятии — своего рода тренер, который, как в футболе, говорит: «Ты бей, а ты беги». Этого уже нет, конечно. Если хороший режиссёр предложит в хорошем проекте хорошую роль – как бы это абсурдно ни звучало –, то я буду очень рад сыграть любого персонажа.

Посмотри на Саньку отдельно, я его считаю супергероем. Но он супергерой в контексте нашего сериала. И в социуме при таких событиях он был бы тоже супергероем. Он неповторимый человек в плане личностных качеств, взаимодействия в обществе — необычайно талантливый, гениальный человек.

— Ты без ума от машин. И сегодня ты — в российской столице азиатского автопрома. Какую японскую машину бы хотел купить или прогнать на ней?

— Я в хронологии объясню — от своих одиннадцати лет и до настоящего дня. Первая моя мечта — Mitsubishi Lancer Evolution X. Когда я увидел её в Gran Turismo на PS2 (0+), я очень сильно в неё влюбился. Потом была BMW Z4. Далее — BMW «тройка» E90. В конечном итоге вышло всё в то, что я очень горел до прошлого года Mazda RX-8. Да, я люблю японские тачки. Это очень клёво, что пацаны фанатеют по японскому автопрому. И никто никогда не сможет забыть «Форсаж 3: Токийский дрифт» (12+).

— А сейчас?

— Сейчас нет цели купить машину: всё-таки в урбанистике Москвы в каком-то смысле невыгодно иметь машину. Да, хочется; да, я могу купить себе машину — хочу обычную «тройку». Но в принципе понимаю, что, заказав такси, я могу получить быстрое и комфортное передвижение. Кроме того, успешнее и быстрее я могу добраться на метро.

— Ещё одно увлечение — это футбол. Какой клуб — самый крутой, и кто — икона футбола, которая заставила тебя влюбиться в этот вид спорта? У меня это был Рауль, например.

— Я понимаю, да. Легенда «Реала», конечно! Но я начал своё ознакомление с футболом с Российской Премьер-лиги. Такое происходит нечасто, я заметил…

— Вообще нечасто.

— Всё началось со знакомства со «Спартаком», и какое-то время мы не брали чемпионство, а потом в сезоне 2016/2017 я как обалдел: вау, мы чемпионы России! Какие были празднования! Но мой герой — это Александр Мостовой, который зажигал в «Сельте» вместе с Карпиным. Наверное, Карпин тоже. Но в первую очередь — Мостовой. Не зря его прозвали «El Zar» — «Царь». Это очень круто.

— Приехать в Испанию и сделать себя иконой для испанцев…

— …И вывести аутсайдерский клуб в Лигу чемпионов — это очень сильно!  Александр Мостовой, надеюсь Вы когда-нибудь увидите это интервью.

— Для тебя существует понятие «крупного гонорара»?

— В общем, да.

— Сколько ты должен получить, чтобы это был тот самый гонорар?

— Знаешь, я так свою работу не оцениваю. Я думаю, что для меня, скорее, существует понятие «большие деньги». Конечно, есть незакрытый гештальт в виде квартиры. Нам всем хочется, чтобы у нас было своё гнёздышко. Я — собственник по жизни, и мне важно, чтобы что-то отдельно было моё. Да, условные и космические 8 миллионов — та сумма, за которую я бы взял себе квартиру на юге Москвы, на отдалённых станциях метро, но я очень люблю юг Москвы. И вообще: ЮАО [южный административный округ], большой привет всем!

— Слушай, сегодня ты — на юге Приморского края, насыщенный график, крутая неделя. Какие ощущения, какой вайб [атмосферу] унесёшь с собой в столицу?

— Точно я не принесу в Москву стереотипные штуки про крабов и морепродукты. Я принесу туда то, что это — разновысотный, интересный город, очень красивый и очень тёплый! Один из немногих городов, где ты абсолютно точно можешь гулять один. Это редко, это очень редко! Да, я понимаю, что это — моё первое впечатление. Но всегда что-то приедается. А я четыре дня гулял по одним и тем же местам, специально. Ни разу, ни разу меня это не смутило! Я смотрел на красивые здания и думал: «Классно, что я здесь. И классно, что я могу любоваться этим видом».

• Видеоверсия интервью с Егором Губаревым — на нашем YouTube-канале (12+).

• А больше интервью, новостей, фото/видеорепортажей о людях города и гостях столицы Приморского края публикует официальный Telegram-канал «Вечернего Владивостока» (12+).