«Основа креатива — дисциплина». Евгений Чебатков — о парадоксальном правиле успеха его стендап-комедии

Что будет, если соединить интеллигентную тактичность с остроумием и харизмой? Получится Евгений Чебатков — комик, который смешит без мата и пошлости, используя лишь ювелирный абсурд и блестящую логику. Начав с радио в Томске и выступлений на открытых микрофонах, он прошёл путь до одного из самых узнаваемых комиков России.

Евгений, это ваш далеко не первый визит во Владивосток. Какие ощущения от города?

— Я здесь, наверное, в шестой раз, и всегда уезжаю с самыми приятными воспоминаниями. Эмоции тут всегда яркие. Жаль, что никогда не получается задержаться подольше — максимум на три дня. Ещё у меня много друзей-комиков из Владивостока, которые теперь выступают в Москве. Так что город ассоциируется у меня с очень тёплыми встречами.

Во время выступлений случаются выкрики из зала. Бывают и агрессивные. Как вы справляетесь с этим, когда эмоции закипают, а энергию нужно направить в юмористическое русло?

— Честно? Во Владивостоке у нас случилась первая за время этого тура по-настоящему нестандартная реплика из зала. Универсального ответа нет, но главное — не отвечать грубостью на грубость. А хочется ли? По-человечески — да, конечно. На сцене ты собран, всё обострено. Но я горжусь, что наш коллега Илья (имеется в виду Илья Раевский, выступивший на разогреве, прим. авт.) в той ситуации не поддался на провокацию и не полез в перепалку.

Я предположил, что, возможно, этот зритель бывал на стендап-вечерах, где подобные выкрики — часть шоу, где идёт постоянный диалог со зрителем. Но это совершенно не мой формат, поэтому ситуация была вдвойне странной. Может, он хотел пошутить. Но, слава богу, всё обошлось без эксцессов.

А в каких городах России публика самая отзывчивая?

— Мне кажется, это зависит от творческого материала комика. Но я обожаю Сибирь — я ведь начинал там выступать. И Дальний Восток, по моим ощущениям, очень близок сибирской аудитории по своей реакции. Москва и Питер, конечно, тоже всегда на высоте.

А вот на Урале, как ни странно, публика более сдержанная. Хотя принято считать хмурыми сибиряков, я, как частично сибиряк (Евгений родом с востока Казахстана, а учился в Томске, прим. авт), с этим не согласен. Особое место у меня, конечно, для Томска. Выходя там на сцену, я всегда чувствую вызов: зал как будто говорит «ну-ка, докажи, почему мы должны смеяться». И если всё удаётся — отдача фантастическая.

Ваш сценический образ — ироничный и доброжелательный. Он соответствует вашему характеру в жизни? И что может вывести из себя Евгения Чебаткова?

— Вывести из себя может многое, иногда я об этом и рассказываю в шутках. Стендап для меня — это как раз механизм борьбы с тем, что злит. Я не придумываю для сцены никакого специального образа. Да, я его утрирую, довожу до гротеска, но всё же — это мои черты характера.

Вы известны своей любовью к структуре, например, заранее оговариваете сроки визита гостей. Как этот подход влияет на творчество, где, казалось бы, должна царить импровизация?

— Это правда, но не на сто процентов. Близким друзьям я, конечно, не ставлю таймер. Я искренне не понимаю ажиотажа вокруг этой темы. Если я приглашаю людей на мероприятие с шести до девяти, это же логично! Но я в девять не начинаю всех выгонять. Просто остаются те, кто невнимательно читал приглашение, и я с ними остаюсь до последнего. Правда, в следующий раз уже не зову (смеётся с иронией).

В этом меня очень балансирует жена. Она, наоборот, очень спонтанная, может сказать: «О, давайте сделаем что-то прямо сейчас!» — что для меня совершенно несвойственно. А планирование помогает управлять временем. У нас даже была внутренняя шутка с ребятами из рекламного агентства, где я работал. Наш креативный директор, бывший военный, любил говорить: «Коллеги, не забывайте: основа креатива — дисциплина».

Вас снова пригласили в кино — на роль сурового бойца Лебедя в сериале «Тайный город». Это сознательный уход от амплуа «остроумного добряка»?

— Роль в этом проекте у меня небольшая, но это был крутой опыт, особенно возможность поработать с Милошем Биковичем. Мы с ним были напарниками, и получилось много интересных моментов. Сравнивать кино и стендап бессмысленно — это совершенно разные вещи. Стендап — моя основная радость, а кино задействует совсем другие мышцы. Но одно другому помогает.

Главное, чего я стараюсь избегать в кино, — это ролей стендап-комиков. Это самое частое предложение. А я не хочу играть самого себя. Какой в этом вызов? Либо просто быть собой, либо попытаешься сыграть чьё-то представление о комике. Поэтому я всегда соглашаюсь на необычные эксперименты.

Мне кажется, это подсознательное желание попробовать другую сторону себя. Творчество — это всегда эксперимент. Если ты не будешь постоянно себя перепридумывать, то надоешь и себе, и публике. Раньше можно было долго работать в одном амплуа, но сейчас, когда медиа развиваются так быстро, это невозможно.

Какой самый важный, не связанный напрямую с юмором, жизненный урок вы извлекли из своей карьеры в стендапе?

— Не нужно пытаться понравиться всем. Это главное. В начале кажется: вот выйду на сцену и должен понравиться каждому. Но это утопия. Ты всегда будешь кому-то не нравиться, и это нормально.

Сейчас, перед выходом на сцену, я думаю не о том, как бы получить порцию любви от зала. Я стою за кулисами и ловлю себя на мысли: «Блин, как же я хочу рассказать этот прикол!» Вот что меня по-настоящему зажигает.